Мифы и обычаи древних русичей

Мифы и обычаи древних русичей


Смерть, настигшая его после восьмидесяти, была преждевременной. Так многое еще мог, хотел и должен был сделать этот удивительный подвижник и просветитель.

Его имя стало широко известно несколько десятилетий назад, когда в домах вологжан появилась небольшая книжица в голубом переплете «Русские имена». Ее читали тогда заинтересованно и жадно, ведь имя дается человеку не случайно, что-то важное подчеркивая, выделяя в его личности и судьбе.

Шли годы, выходили статьи и книги А. Угрюмова, продолжался его диалог с нами о проживаемом времени и о нас. Он был всегда искренним и ненатужным, наверное, поэтому не ощущалось, что во всех наших обстоятельствах с нами был мудрый и дальновидный УЧИТЕЛЬ.

Еще не пришло время понять истинное значение этого человека для культуры нашего края. Сейчас, еще не пережив горечь после его ухода, кажется — он представлял собой уникальный, почти реликтовый тип истинно русского человека. Спокойного, умного, вдумчивого, терпеливого, не избегавшего трудов и опасностей, жившего с мыслью о России и делом доказывавшего свою преданность ей. Во всех делах, во всех войнах.

В Андрее Андреевиче, очень гармоничном человеке, подлинном русском интеллигенте, было редкое по нынешним временам качество — удивительное чувство собственного достоинства. Он жил с ним, стараясь реализовать себя с пользой для других, для всех.

Есть особый, почти символический смысл в том, что, начав с книги «Русские имена», он закончил свое земное общение с нами рукописью «Мифы и легенды древних русичей». Он возвращает нам ту часть нашей дохристианской предыстории, которую мы утратили. И это обеднило нашу жизнь. Он верил, что история и культура Родины — те могучие источники силы и энергии, что способны вытянуть народ из самого тяжелого кризиса. Предлагая рукопись Андрея Андреевича Угрюмова вашему вниманию, мы уверены: вы получите настольное чтение, интересное всем в вашем доме, от юных до зрелых.

Анимизм (от латинского слова «анима» — душа) — это зародыш всякой религии, ее начало. Ученые считают, что он возник тысяч тридцать лет тому назад. Древним людям казалось, что все окружавшее их: деревья, животные, птицы, камни, вода, огонь, ветер, — наделено способностью думать, говорить подобно людям, страдать и радоваться, желать другим добра или зла. Добрым духам древние люди были благодарны, злых пытались задобрить. Тем и другим они приносили жертвы, то есть то, что можно было съесть (в старину говорили: сожрать). Жертвенные продукты сжигались на больших плоских камнях — алатырях. Такой древний камень есть в Тарногском районе, в Шебеньге.

Первичное представление о душе возникло, вероятно, из наблюдения за крепко спящим человеком. Он неподвижен, спокоен, кажется, что и не дышит. Проснувшись же, рассказывает, что где-то он был, что-то видел и делал. Первобытные люди решили, что в человеке есть его двойник, невидимый, способный вылететь из него, действовать и возвращаться обратно, — дыхание, дух, душа.

Умерший, лежащий еще более спокойно (покойник), — это человек, душа которого улетела далеко и надолго. Как птицы, которые улетают осенью на юг, в вечно теплые края, и возвращаются обратно весной. Теплые южные страны у древних русичей носили названия вырий, ирий. Позднее оно сменилось словом «рай», заимствованным из древнеиранского языка, имевшим значение «счастье», «богатство».

Вырий, по представлениям древних русичей, находился на земле, а не на небе. Сказку о небесном рае принесли на Русь христианские проповедники. В русских мифах о вырии говорилось, что туда, кроме птиц и человеческих душ, осенью уползают змеи и стадами убегают зайцы и белки. Эти маленькие и безобидные животные спасаются от злого лешего, проигравшего их другому нечистому духу. Этим объяснялось, почему в одни годы в лесах много такой дичи, а в другие она исчезает.

Прошли десятки тысяч лет с того момента, когда наши далекие предки стали верить в одухотворенность всей природы. Первобытный анимизм превратился в современный поэтический прием-олицетворение. Оно встречается в народных песнях, например:

Туча с громом сговаривалась:
Пойдем, гром, погуляем,
Я с дождем, а ты с молоньею.
Ты грянешь, а я поля полью.

КУЛЬТ РОЖАНИЦ И ВОЛОСА


Имея во главе своих родов женщин двух поколений — мать и дочь, наши далекие предки хозяйками леса считали медведиц или лосих и их детенышей женского рода. Они звали их рожаницами и считали родоначальницами всех лесных зверей и даже людей.

Медведиц с людьми роднило сходство их ошкуренной туши с женским телом. Культ лосих был менее распространен среди русичей, просуществовал не так долго и перерос в период патриархата в культ лося и лосенка.

Древнейшие наши предки изображали рожаниц в виде каменных баб и ставили эти статуи на перекрестках путей. Кое-где на Украине они сохранились и до наших дней. Рожаницам посвящались и глиняные сосуды с двумя или четырьмя женскими грудями на стенках. Русичи-словене создали святилище в честь рожаниц близ Новгорода Великого. Его обнаружили при раскопках наши археологи лет сорок тому назад.

В честь рожаниц проводились праздники: зимой, в дни солноворота, когда у медведиц появляются детеныши, и осенью, когда в лесах подрастала всевозможная дичь, а на водных просторах — птичьи стада, и начиналась осенняя охота. Во время таких празднеств приносились жертвы, устраивались «медвежьи пляски», пелись песни, рожаниц громко просили быть покровительницами рода, племени. Это были древние молитвы.

Культ рожаниц в ущербном виде сохранился на Руси до 19 века в узорах на полотенцах и в виде угощения, которое крестьянки относили в баню в дни христианского праздника Рождества Богородицы.

Медведь-самец в период матриархата занимал второстепенное место. Он выступал первоначально как дух удачной охоты и носил название Волос, что значило «волосатый», «лохматый». Готовясь к охоте, русичи проводили своеобразные ритуальные пляски, во время которых имитировали выслеживание зверя, гонку за ним и его убийство. Старшие охотники для таких плясок надевали на себя медвежьи шкуры и маски, изображавшие медвежью или лосиную голову. Но охотиться на медведей считалось особенно опасным делом, ведь Волос мог сильно обидеться и отомстить. Лишь многодневный зимний голод заставлял это делать, и даже тогда старались не убивать медведицу-рожаницу, хозяйку леса.

Позднее русичи-животноводы стали считать Волоса покровителем домашних животных, «скотьим богом» и богом богатства и торговли. Ведь в ту пору главным богатством был скот, и слово «скот» означало также деньги, а слово «скотница» — казну, ящик с деньгами. Записки арабских путешественников конца 1-го тысячелетия н. э. и русские летописи говорят о том, что каменные и дубовые идолы, изображавшие Волоса, имелись в Киеве, Ростове, Новгороде Великом и Булгаре на Волге. Купцы, приезжавшие туда, клали к подножию этих истуканов своих семейных божков и приносили в жертву жирных баранов.

Русичи, став земледельцами, превратили Волоса в хранителя семенного зерна и урожая. На русском севере в 19-м и даже в начале 20-го века, пока урожай зерновых с полей убирали вручную, серпами, бытовал обычай оставлять несжатым первый сноп на полосе «Волосу на бороду». В конце страды эти стебли сжинали, сноп несли домой, ставили в избе в красный угол, позднее обмолачивали. Зерно из этого снопа считалось особенно урожайным, а солома целебной, и ее скармливали скоту в дни зимнего солноворота.

В течение года проводилось несколько Волосовых дней. Зимой в дни солноворота — Волосовы моления с «медвежьими плясками». Их отголоском являются новогодние наряженки, которые обычно ходят и в наше время в масках и вывороченных шерстью наружу шубах. Весной с появлением травы и выгоном скота на пастбище, с выездом молодежи на конях в ночное отмечался то ли Волосов день, то ли день Тура, заменявшего кое-где Волоса и Лося. К этим дням русские крестьянки пекли «козульки» — обрядовое печенье в виде лошадок, коров, баранов, калачи, рожки. Часть их семья съедала тогда же, часть хранили до другого праздника. Через неделю после этого праздника отмечался «барыш-день» — чествование Волоса, покровителя торговли.

Волос считался русичами также богом веселья, праздничных трапез, песен и плясок. Русский певец-импровизатор Боян в «Слове о полку Игореве» назван Велесовым (читай: Волосовым) внуком. Имя Волос заменено здесь автором поэмы, видимо, под влиянием литовского мифа. Но в Литве той поры (двенадцатый век) Велес считался богом предков, богом душ умерших, литовское же слово «велис» значило «покойник». Поздний русский обычай оставлять на полосе несжатые стебли ржи или пшеницы «Волосу на бороду» говорит о том, что русские крестьяне хорошо помнили Волоса и не знали Велеса.

В Киевской Руси Волос почитался русичами-язычниками очень важным богом. После заключения киевским князем Олегом в 907 году договора с греками его спутники клялись Волосом выполнять условия этого соглашения. В древнее время у русичей возник обычай иметь в племенах служителей Волоса, в обязанность которых входила организация Волосовых молений и плясок. Их называли волхвами. Слово ”волхвы”, по-моему, является однокоренным со словом Волос, так как волхвы тоже были «волосатыми» и, волхвуя, обряжались в медвежьи шкуры и маски.

Многие русские сказки имеют в качестве героя медведя, часто с деревянной ногой вместо лапы. Медвежья лапа еще в 20-м веке считалась на Руси талисманом, и русские крестьянки вывешивали ее в хлевах для того, чтобы скот не болел.

ДУХИ ПЛОСКОГО МИРА



В далекой древности, на первой стадии осмысления людьми окружающего мира, их интересовало лишь то, что они видели вокруг себя на поверхности земли. Они не поднимали своего взора на небо и не интересовались тем, что есть в земле.


Мир для них был плоским, одномерным, и одухотворено людьми было лишь то, что было в этом плоском мире. Слова «бог» тогда в языке наших предков еще не было, оно к ним пришло значительно позже.

Разумеется, был одухотворен огонь: очаг, горевший в пещере или землянке, где жили люди, охотничий костер в лесу или рыбацкий на берегу реки или озера. Это был добрый огонь. Он грел, «варил» пищу и обладал способностью очищать жилище от мусора и разной гнили. Возник обычай ритуальных сожжений всего ненужного и вредоносного, а также прыжков через костер с целью очищения себя, сопровождавшихся криками-молениями, просьбами к духу этого огня.

Одухотворена была и вода. Она, подобно огню, могла тоже очищать людей, вошло в привычку в определенные дни года проводить омовения, купания. Люди сами купались, купали и самых нужных одомашненных животных — лошадей. Реки, озера, родники воспринимались как живые предметы. Большим рекам давали добрые имена: матушка Волга, батюшка Днепр. К ним обращались с просьбами. Княгиня Ярославна (опять же ссылаясь на «Слово о полку Игореве») слезно просит батюшку Днепра вернуть из степи ее мужа князя Игоря:

«О Днепр Славутич! Ты пробил каменные горы сквозь землю Половецкую. Ты лелеял на себе корабли князя Святослава до полка Кобякова. Взлелей, господин, моего мужа ко мне, чтобы не слала я ему слез на море рано».


Потом воду населили духами и владыками. Имена этих духов дошли до нашего времени: водяной, он же водник, омутник, водопол — дух весеннего половодья или летнего наводнения; рыболов, помогавший или мешавший рыбакам. «Реальными» владыками рек и крупных озер в Древней Руси долго были ящеры и … крокодилы (Яща и Коркодел).

В бурю крупная река или озеро своими волнами могли потопить рыбаков. И народная фантазия создала образ добрых духов — берегинь, которые помогали будто бы рыбакам благополучно добраться до берега (вдумайтесь и в это русское слово). Берегини представлялись красивыми девами, блуждавшими по берегу и наблюдавшими за рыбаками и погодой.

Владыками леса и родоначальниками животных и людей считались у разных племен медведицы или лосихи с их дочерьми — Волосыни и волосатые самцы — Волос, Лось с лосенком, позднее Тур. Лесные звери: волк, лиса, заяц, рысь, а также деревья наделены были различными человеческими характерами, которые хорошо нам знакомы по сказкам и басням о них.

Древняя символика деревьев менее известна: береза считалась символом света, девственности, чистоты; дуб, его листья — знаки мощи, силы и достоинства; ель — дерево долголетия, верности и храбрости; еловая шишка несла в себе, по мнению древних, огонь жизни, плодородие; осина — жилище злых духов; можжевельник (верес) — борец с гниением, несущий начало вечной жизни. В лесу, по мнению русичей, тоже жили берегини. Чаще ими считали сорок, которые своим карканьем предупреждали охотников о подстерегающих их хищниках. Еще в эпоху одномерного мира многие предметы стали считаться оберегами, охраняющими людей и их жилища от «нечистой силы».

Древние русичи болели, как и мы. Владыкой всех болезней считался дух Лихо, имевший по одной легенде двенадцать, по другой — тридцать дочерей-лихоманок. Они напускали на людей разные хвори: каркуша (авкаркуша) напускала на человека кашель; зябуха — озноб; огнея — жар во всем теле; желтея — желтуху (гепатит); трясея — малярию (болезни я стараюсь называть по-современному); падучая — эпилепсию; ветрея — ветрянку (ветряную оспу); ломея — ломоту в костях; пухлея — опухоли, отеки разного рода; гледея — глазные болезни; глухея — глухоту; дрехлея — раннюю старость.

В эпоху одномерного мира зародилась идея перевоплощения умерших людей в животных или рыб, в деревья или птиц. Перевоплощение предполагало вторичное рождение человека, его воскресение из мертвых в начале этого процесса. Чтобы помочь покойнику воскреснуть, его не зарывали в землю, а оставляли в пещере или лесном суземе в позе эмбриона, то есть в позе не родившегося еще человека.

Но и в древности эта идея считалась «нечистой». Людей, способных перевоплощаться, считали оборотнями. Древнегреческий историк Геродот писал о племени невров: «Эти люди, по-видимому, оборотни. Раз в год каждый из них становится на несколько дней волком и затем снова возвращается в прежнее состояние». У невров, конечно, не было такой способности. Это их языческие кудесники наряжались волками для публичного колдования, а потом вновь, скинув с себя волчьи наряды, «становились людьми». Носители такой идеи есть и в наши дни. Они овладели ею из прочитанных ими журналов и газет…

Позднее покойников стали отправлять в вырий в лодках по рекам, текущим на юг, или сжигать, чтобы душа, подобно птицам, могла улететь туда. Художник 19-го века Г. И. Семирадский нарисовал картину на эту тему — «Похороны древнего руса». На ней знатный покойник сидит в огромной ладье, рядом с ним лежат убитые слуги, кони и стоит готовая к смерти его юная любимая жена. Пепел такого ритуального костра ссыпали в специальные глиняные сосуды и хранили в своих

ТРЕХМЕРНЫЙ МИР. БОГИ НЕБА



Когда древние люди обратили внимание на небесные светила и заинтересовались тем, что существует ниже поверхности земли, мир для них стал трехмерным.

Небо составило верхний мир, земля — средний; все, что ниже ее поверхности, — нижний.

Трехмерный мир нашел своеобразное отражение в русских сказках о трех царствах: медном, серебряном и золотом. В одной из этих сказок в эти три царства попадает Ивашка Запечник.

Солнце было воспринято древними русичами как небесный огонь. Оно источник света и тепла, которые дают и поддерживают жизнь всего сущего на Земле. Это произошло еще в период матриархата, и Солнце воспринималось нашими предками как женщина-мать. Тогда оно носило женское имя Коляда, ее мужем был Месяц.

На Руси вплоть до 19-го века бытовала легенда о том, что Коляду в день зимнего солноворота ее старшая сестра Усень наряжает в яркий праздничный сарафан и кокошник, сажает в разукрашенные сани, и Коляда едет в теплые страны. В честь Коляды пелись песни-колядки, бытующие еще и ныне.

В другой легенде говорится о весенней встрече Солнца с Месяцем. Они долго рассказывают друг другу о своем зимнем житье-бытье. Иногда эта встреча заканчивается ссорой, которая вызывает в среднем мире землетрясение. Виноват в этом обычно бывает гордый и заносчивый Месяц.

В период патриархата Солнце у русичей стало мужчиной, имя же ночного светила получило форму женского рода — Луна. Тогда же в русском языке появилось слово «бог». К нам его принесли скифы из древнего Ирана, а в Иран оно пришло из Древней Индии. Там слово «бхага» означает счастье, удачу, «бхагас» по-русски значит «одаряющий», «наделяющий». От слова «бог» возникли слова «богатство», «богатый», «убогий» и другие с этим корнем.

Солнце стали русичи называть различными именами в зависимости от функций, приписываемых ему.

Солнце как владыку неба звали Сварогом (от санскритского «сварга» — небо) или чисто по-русски Велемиром. Сварог считался также и богом-кузнецом, сковавшим для русичей первый железный плуг, а для воинов стальной меч и копье с железным острием. Русичи же считали себя «внуками Сварога».

Солнце как источник света и тепла — «сам белый свет» — носило имена Хорс и Коло. Оба эти имени значат «круглое». В честь Хорса в «солнечные» праздники водили круговые танцы — хороводы. От имени Коло в русском языке остались слова: около, околица, кол, кольчуга, кольцо, колобок, колея, коляска, колесо.

Символическим знаком солнца-Коло был круг с четырьмя или шестью лучами внутри его. Лучи в круге означали небо, свет, грозу и дождь. Эти четыре луча составляли крест — символ очень древний. Его изображение археологи находят в Египте, Вавилоне, Индии, Мексике на предметах трех-четырех тысячелетней давности. В древности крест считался «знаком зверя», позднее став символом христианским, заменившим рыбу и хлеб.

Такие солнечные знаки до наших дней принято вырезать на концах коротких тесин и украшать ими русские дома, прибив эти деревянные «полотенца» под крышей. Теперь эти древние символы вырезают, вероятно, просто «ради красоты». В старину же такие «полотенца» считались оберегами, не пускающими нечистую силу в дом. В праздники, посвященные богу Коло, древние русичи обмазывали смолой или дегтем колесо, обматывали его сухой ржаной соломой, поджигали ее и опускали его с горки. Катящийся огненный круг символизировал движение Солнца по небу. В эти дни крестьянки пекли блины на круглых сковородах. Круглый блин считался копией круглого Солнца.

Внуком бога Коло древнее сказание называло царя Колоксая. Когда бог-кузнец Сварог сбросил с неба скованный им плуг, два брата Колоксая, Арпоксай и Липоксай, не смогли его даже потрогать, а Колоксаю он дался. И хотя тот был младшим среди братьев, они признали его своим царем. Оружием Сварога Колоксай победил грозного Змея Горыныча, а гигантским сорокапудовым плугом пропахал степь, насыпав на границе своей страны громадные «змиевы валы». Он правил племенем сколотов-русичей.

Спустя ряд веков русичи переименовали Хорса и Коло в Светобога, у которого были сестры Зори, утренняя и вечерняя. В народной песне говорится об одной из них:

Заря ль моя, Зоренька,
Заря, солнцева сйстрица…

Утренняя Заря вставала ото сна раньше Солнца, будила его, умывала утренней росой и расчесывала его золотые кудри-лучи. Отворяла ворота небесного подворья и, посадив Светобога в золотую колесницу, отправляла его в дневной путь по небосводу. Вечерняя Заря встречала уставшее за день светило и уводила его на ночь во дворец.

У Светобога, кроме сестер Зорь, были два сына: Белобог и Чернобог. Их часто звали и по-другому: Белобог — Добребог — Доброжил; Чернобог — Злобог — Лютобог.

В «Слове о полку Игореве» ветры названы «внуками Стрибога». Стрибог — это Солнце — владыка воздушного пространства, распоряжающийся ветрами, бурями, вихрями, метелями. Все эти формы движения воздуха сами считались всесильными духами. Ярославна с упреком обращается к ветру, как к живому существу, почтительно называя его господином:

«О Ветер, Ветрило! Зачем, господин, веешь наперекор?
Зачем мчишь хановские стрелы на своих легких крыльях на воинов моего лады (мужа)?
Разве мало тебе было веять под облаками, лелея корабли на синем море!
Зачем, господин, мое веселье по ковылю развеял?»

В ряде русских поверий Стрибог назван Ветреником.

Солнце считалось также владыкой туч, богом-громовержцем и носило в этом случае имя Перун. Его представляли великаном с дубиной или ветвью, луком и колчаном стрел в руках. Весенняя верба, которой выгоняли скот на пастбище, называлась Перуновой ветвью. В конце июля отмечалась Перунова неделя. В дни ее было принято веселиться после работы, приносить жертвы, купаться, умываться «с серебра», так как серебро и золото считались эмблемами дождя. Перун летом периодически ездил по небу в огненной колеснице. Ее золотые колеса стучали о тучи, создавая гром. Перун метал огненные стрелы-молнии в нечисть, водившуюся на Земле, распугивал ее, а потом поливал Землю дождем.

Перун следил за косцами и жнецами, и если они работали в полдень, невзирая на солнцепек, подвергая себя солнечному удару, то он становился Паликопом. Это имя говорило людям, что, осердясь на них, Перун может сжечь собранные в копны сено и урожай.

В Киевской Руси Перуна считали покровителем князей и княжеских дружин, богом войны. Великий князь Владимир Красное Солнышко, создавая в Киеве языческий пантеон, объявил Перуна главным богом. Главной же функцией бога Солнца была все-таки не военная, а детородная функция. Солнце считалось отцом всего живого на Земле: людей, животных, растений, богом-подателем добра. В этой роли его называли Родом, Ярилой, Дажьбогом.

Род — бог Вселенной, вседержитель, управляющий тучами и вдыхающий жизнь во все живое. Моления Роду проводились на высоких горах, «ближе к небу». В эпоху земледелия Род становится богом плодородия, супругом матери сырой земли. Ему возносили благодарственные молитвы в день урожая в начале сентября. Центром культа Рода был древний Родень, расположенный на устье реки Роси. С корнем «род» в русском языке имеется много слов: родные, Родина, родители, родимчик, родник, урод, выродок и десятки других.

Имя Ярило говорило, что весной Солнце делало всех мужчин и зверей-самцов «ярыми», то есть способными к оплодотворению женщин, самок животных и самой Земли-матушки. Семенем Ярилы, оплодотворяющим Землю-матушку, считались капли дождя и росы. Русичи очень торжественно отмечали весенние и летние «Ярилины дни». Не случайно зерновые весеннего посева до сих пор зовутся ярью, яровыми посевами. Русские имена Ярослав и Ярославна, а также название города Ярославля имеют общий корень с именем древнего бога Ярилы.

Имя Дажьбог говорило, что Солнце дает людям все необходимое для жизни. Рожаницы-волосыни в трехмерном мире были подняты на небо. Одно из созвездий русичи назвали Волосынями (Плеяды), два созвездия стали Большой и Малой Медведицами. Кое-где их звали лосем и лосенком.

Появились также две новые богини — Лада и ее дочь Леля (Ляля). Понятно, что это тоже бывшие земные рожаницы. Лада считалась хозяйкой посевов, богиней любви, свадьбы и покровительницей семьи. Новобрачные приносили ей богатые жертвы. Лада устанавливает в семье лад между мужем и женой, между всеми членами семьи. Лада — великая богиня весенне-летнего плодородия. В честь ее в эти месяцы пелись песни, например:

А мы просо сеяли, сеяли,
Ой, дид Лада, сеяли, сеяли…

Коротенькое слово «дид» значит «великая». Оно заимствовано русичами из литовского языка, отдаленно родственного русскому. Тысячу лет тому назад жены называли своих мужей словом «ладо», а мужья жен — «лада». Мы часто говорим «ладить», «ладно», «поладили». Это следы Лады.

Леля (Ляля) считалась покровительницей и хранительницей детей и урожая. Она олицетворяла весну и расцвет обновленной природы. Ее имя сохранилось у нас в словах «лелеять», «лялька», «люлька». Украинцы птицу аиста зовут лелекой. Эти пернатые пользуются там особым вниманием. Для них возле хат устраивают на высоких столбах или на деревьях с опиленной вершиной основание для гнезда, прикрепив там колесо. Такие гнезда охраняются хозяевами дома.

Во всем этом видится отголосок древних мифов. Многочисленные звезды считались солнечным стадом и покровительницами овечьих стад на Земле. В Воронежской губернии в прошлом веке в ночь на последний день февраля хозяева овец вместе с пастухом овечьего стада выходили за околицу и клали по три поклона на все четыре стороны. Пастух становился на постеленную на снег овчину и произносил заговор:

«Засветись, звезда ясная, по поднебесью, загорись огнем негасимым.
Ты заглянь, звезда, на двор раба (имя рек).
Ты освети, звезда, огнем негасимым белояровых овец.
Как по поднебесью звездам числа нет,
так бы у раба (имя рек) уродилось овец более того».

Подобные обряды бытовали и в других местах России. По числу звезд на небе ряда зимних ночей определяли, много ли будет летом ягод в лесах.

БОГИ СРЕДНЕГО МИРА — ЗЕМЛИ



Земных богов, «больших» и «малых», в трехмерном мире было значительно больше, чем небесных.

К большим темным богам надо отнести прежде всего древнего Волоса и Великую богиню Ма.

Великая Ма — это мать всего, что находится на Земле, супруга Рода. Не удивляйтесь краткости ее имени. Из этого Ма возникло слово «мама». Это Ма употребительно и ныне: «Ма, на чем картошку-то жарить», «Ма, я пошел с ребятами играть в футбол».

Великая Ма имела два основных обличья: Мать сыра Земля и Макошь.

Мать сыра Земля — это весенняя пашня, оплодотворенная земным семенем и каплями росы и дождя — семенем небесного солнечного бога Рода (он же Ярило). Мать сыру Землю символически изображали на вышивках в виде прямоугольников или ромбов, расчерченных на клеточки с точкой (семенем) в каждой из них.

Макошь — это весенняя Земля, давшая уже всходы и ждущая новых дождей и летнего тепла. Ее вышивали в виде женской фигуры с поднятыми кверху руками, просящей у небесных богов дождя и солнечного тепла.

Макошь — это и летняя Земля, родившая своих бесчисленных детей: травы на лугах, урожай на полях и огородах, грибы и ягоды в лесах. На вышивках она стоит с опущенными вниз руками, указывая на богатое колосящееся поле. Полотенца с теми и другими вышивками есть в нашем областном и ряде районных музеев.

Историкам известно также скульптурное изображение Макоши на так называемом Збручском идоле (9-й век н. э.). Там она держит в одной руке рог изобилия. Дубовый идол Макоши был сооружен также в Киеве, в пантеоне языческих богов, речь о котором пойдет позднее.

Макошь считалась древними русичами покровительницей женщин, их хранительницей, богиней женского счастья и судьбы. Она была советницей во многих хозяйственных делах, особенно по льноводству и ткачеству. У нас на Севере бытовало поверье: овцы линяют — это их Макошь стрижет. Русичи двенадцать раз в году устраивали праздники и ее честь, начиная их каждый раз в пятницу и продолжая по пять-шесть дней.

Ее имя состоит из двух частей: Ma — мать, кош — богатство. В разные исторические периоды богатством считали то скот, то урожай, то деньги. Поэтому с корнем кош в русском языке много слов: кошара — загон для скота, кошевка — летняя телега для отвоза с поля снопов к гумну или зимние сани для грузов, кошель, кошелек, раскошелиться — слова, связанные с деньгами.

В ряде русских княжеств (позднее — губерний, областей) Великую Ма идентифицировали с Костромой или Купалой.

Кострома виделась русичам молодой женщиной, закутанной в белые простыни, с дубовой веткой в руке, идущей впереди девичьего хоровода. Имя Кострома значит «мать льна», «мать урожая».

Облик Купалы народная память не сохранила, а ее имя было отдано христианскому святому Иоанну Крестителю. День ее праздника стал носить название дня Ивана Купалы.

В древности в дни летнего солноворота проводили праздник Купалы: разводили костры (земной огонь), прыгали через них, пели, играли. Купались ночью в реке или озере. Рвали целебные трапы, искали в лесу цветущий папоротник, суливший ценный клад. Всей деревней покупали быка, жарили мясо на кострах и съедали его. Это была жертва богине плодородия. В конце Купальской (Костромской) ночи делали соломенное чучело, наряжали его в женскую одежду и с плачем сжигали или разрывали и топили в воде. Это значило, что Мать сыра Земля в этом году сделала свое дело и умерла. Следующей весной она снова оживет, воскреснет. В ущербном виде эти древние обычаи бытуют кое-где и сейчас.

Малых земных богов у древних русичей было много. Их и богами-то не звали, они были «повелителями», «царями», «духами», а чаще и этих эпитетов не имели. Их просто называли по имени. Ряд таких малых богов был нами упомянут уже в главке о мифах плоского мира: берегини, водяной, лихоманки.

Влагой правили росеник и русалки, красивые девы с хвостом вместо ног, жившие в воде. По поверью, летом они выходили из рек, качались на ветках деревьев, добирались даже до полей и заманивали юношей в свои подводные хоромы.

В колодце обитал колодезник, в море жили морской царь и золотая рыбка (то ли царевна, то ли царица). Слугой морского царя был бес — хозяин болот.

В ряде рек жила царица белорыбица, по рекам и озерам плавали царевны серая и белая уточки. В придорожных лужах прятались царевны лягушки. Большинство из этих «богов» позднее стало героями русских сказок.

Засеянные поля и цветущие луга охраняла крылатая собака Семаргл.

Расти зерновым хлебам помогали обилуха, следившая за урожайностью поля, и ядрей, ведавший качеством (ядреностью) зерен. Когда что делать, напоминали запрягальник и распрягальник, льносевка и гречкосейка, ржаница и житник, овсяница и царь горох. В лесах жили кровожадная старуха баба Яга, ее сын лохматый старик леший и страшная бука, которой пугают детей и в наши дни.

В деревенском гумне прижились с давних пор огуменник и овинник (он же Сварожич) — огонь в овинном очаге, сушивший снопы перед обмолотом.

Богами чувств и настроений стали Спех (Успех), Ослад (Услад), Среча — доля и Несреча — недоля, Судьбинушка, Печаль, Тоска и Лень, что раньше человека родится, Спесь, Дрема и Угомон, наводившие на человека сон, Кривда и Правда.

СИМВОЛЫ И ОБЕРЕГИ



Понятия о символах и оберегах очень древние. Они возникли в эпоху, когда мир древним русичам представлялся еще плоским.

Каждая новая эпоха дополняла список тех или других.

Когда русичи одомашнили ряд животных, те стали им хорошими помощниками. На первом месте был конь, главная тягловая сила и транспортное средство. Настольные деревянные солонки в виде коня (уместно и такое толкование) символизировали дневное движение Солнца по небосводу. Солонки в виде уточки его ночное движение. Что касается фигуры коня на конце охлупня на крыше дома — конек оберегал этот дом от проникновения нечистой силы в него через крышу. Под крыльцо старались класть конскую голову, к порогу или к замочной скважине прибивали подкову, чтобы злыдни не проникли в избу через дверь.

Курица стала символом плодовитости. Для кур был придуман их покровитель, своего рода куриный бог Курко и куриная смерть. Дважды в году отмечались куриные праздники. Кур часто приносили в жертву великим богам. Куриные яйца символизировали плодородие и хорошую жизнь Их красили отваром луковой шелухи, ели в дни весенних языческих праздников и запахивали в поле на первой полосе. Петух считался символом восходящего солнца, его вестником. Громкое петушиное «ку-ка-ре-ку» отгоняло нечистую силу, особенно ночью. Фигура петуха, вырезанная из дерева и помещенная на крыше, а позднее петухи-флюгеры и жестяные петухи, прибитые на крышку сундука с одеждой, считались оберегами. Бытующее в наши дни мужское имя Будимир в древности было одним из названий петуха.

При закладке нового дома под углы: клали в качество оберегов клочок шерсти, горсть зерна, воск, иногда конскую голову. Внутри дома главным оберегом была русская печь. У печи давались клятвы, в печурки прятали молочные детские зубы. Вторым священным местом в избе была матица. На ней вырезали «колесо рода» в виде круга с шестью лучами и по сторонам его — идеограммы вспаханного поля. Красный угол завешивали ритуальными полотенцами с вышитыми на них фигурами Макоши, Лады и Лели. Со времени внедрения на Руси христианства в красном углу устраивалась божница с иконой и лампадой под ней.

Накануне заселения вновь построенной избы в нее приносили красного петуха, чтобы изба не сгорела. На следующий день в избу впускали, раньше чем в нее зайдут хозяева, белую кошку, постена (таракана) и мизгиря (паука). Они должны были принести с собой благополучие и достаток. Белую кошку нельзя было обижать, пауков и тараканов запрещалось давить. Это могло принести несчастье. Черные кошки обещали неудачу идущему по делу человеку, если они перебегали ему дорогу, потому что они «знаются с чертом».

На прялках (пряслицах) и трепалах вырезали солнечные символы, а вальки, которые использовались при полоскании белья в реке, имели ручку в виде фигуры Макоши. На лопасти же вальков вырезались солнечные круги, квадраты или ромбы, представлявшие засеянное поле.

Одежда и украшения были самыми близкими к телу человека оберегами, особенно у женщин.

Головные уборы носили «птичьи» названия: кокошник (кокош — одно из древних названий петуха), кичка (утка).

Нашейные украшения: гривны — знаки знатности и богатства; бусы, ожерелья должны были хранить от ворога неприкрытую шею; подвески в виде круга с лучами (знак Солнца) и лунницы в виде полумесяца рогами вниз были символами супружества.

Кольца, перстни, браслеты в виде плетенки (вода) или ромбов (поле) — знаки супружества и обереги рук.

Амулеты — обереги груди: в виде птицы — знак семьи; челюсть хищника — охраняет от зверя; ложка — знак сытости; ключ — хранитель имущества.

Костяной гребень говорил об опрятности его владельца. Была сложена поговорка: «Царь Костентин гонит стадо через тын».

Гребенки в волосах спасают женщин от бабы Яги в лесу.

Вышивки по подолу, вороту и на концах рукавов оберегали людей от проникновения нечистой силы под одежду.

БОГИ ПОДЗЕМНОГО МИРА — КРОМА



Вероятно, с увеличением численности жителей восточнославянских племен и освоением ими безлесных заднепровских степей им стало трудно сжигать всех покойников на кострах.

Умерших стали хоронить в земле, первоначально не в гробах, в вытянутом положении. Рядом с покойником клали оружие и орудия труда, посуду и другую бытовую мелочь. С них не снимали украшений.

Подземный мир русичей носил название кром и был фантастической копией наземного мира. Мыслилось, что в нем есть поля, которые предстоит возделывать покойникам, и дома, в которых они могут жить. Но там не было света, а стояла тьма кромешная. Совместить такие понятия можно, конечно, только в мифах.

Кром не был похож на страшный ад с котлами, наполненными кипящей смолой, в которых мучаются будто бы умершие грешники. Понятие об огненном аде зародилось в сознании тех племен, которые жили вблизи огнедышащих гор — вулканов. К древним русичам, жившим вдали от вулканов, оно было принесено вместе с христианской верой.

Над знатным покойником его дружина насыпала курган, над менее знатным родственником делали невысокий холмик. Так создавалась копия трехмерного мира: вверху небо; курган или могильный холмик — это Земля; под ними — подземный мир, кром.

Возле кургана проводили тризну — погребальное состязание оставшихся в живых, призванное показать их жизнеспособность и отгоняющее от них Смерть. Главное в тризне место занимали конские скачки и «ристание (борьба) на поприще».

Представление о тризне как чрезмерном винопитии ошибочно, винопитие было делом второстепенным. Вокруг незнатного могильного холмика устраивались довольно скромные поминки, во время которых родные плакали, громко причитали, полагая, что этого требует Карна, богиня плача, и Желя, богиня печали. Эти причеты и были главной частью первых поминок. Если среди родственников умершие не было женщины, способной «проголосить» как следует, нанимали плакальщицу-профессионалку.

Богиней смерти считалась младшая сестра Солнца Морена, ее ближайшими помощниками были Мороз, Карачун, Кощей Бессмертный и баба Яга.

По мнению ряда ученых, Морена — это самая древняя славянская богиня, миф о которой возник еще в ледниковый период.

Морена — это сама смерть, ее второе название. Об этом говорит корень ее имени «мор», от него образованы такие слова, как «мор», «заморить», «умирать», «умер», «смерть». Вечно хмурая, но не злая, она напевала скорбные и в тоже время нежные и мужественные песни у изголовья усопшего. Ее облика не сохранили русские легенды. В дни проводов Зимы и встречи Весны люди изготовляли из соломы куклу, называемую Мореной, затем, плача, топили ее в воде или сжигали, а горелую солому разбрасывали по полям.

Мороз — бородатый седой старик, одетый в шубу, считался первым помощником Морены. Он уже осенью заставлял всю природу замереть, покрывал Землю снегом, сковывал реки и озера льдом (снег и лед — это «мертвая» вода) и мог до смерти заморозить человека. Этот образ появился в русской мифологии, вероятно, тоже в ледниковый период. Тогда Мороз был хозяином ледяного дворца в царстве полярной ночи, впоследствии перешедшего во владения Кощея Бессмертного.

Позднее он превратился в сказочного Морозка, который с палицей в руках «обходит владенья свои», бьет этой палицей по замерзшим деревьям, от чего они трещат. Ночами бдит хозяек, заставляя их рано топить печи. Морозко добр к трудолюбивым девушкам и жесток к ленивым. С начала 18-го века Мороз стал добрым, он вместе со Снегурочкой раздает детям новогодние подарки.

Карачун – это бог смерти домашнего скота, но в отдельных случаях он лишает жизни и человека. Об этом говорит выражение, бытующее и в наши дни: “Тут и пришел ему карачун”. Христианское Рождество совпало с днем Карачуна, поэтому предрождественский пост долгое время на Руси назывался Карачуновским постом, хотя в языческое время ритуальных постов не было.

Кощеи Бессмертный — это царь подземного мира. Он не предавал людей смерти, а только царствовал над покойниками. Внешне — это страшный скелет, но живой, причем охочий до молоденьких девушек, которых он похищал в их брачную ночь и уносил по воздуху в свой богатый дворец в тридевятом царстве, тридесятом государстве. Его мечта — стать бессмертным, и это слово стало постоянным эпитетом его имени.

Однако в русских сказках смелый и находчивый Иван-царевич убивает его и освобождает из его дворца свою невесту Красоту Ненаглядную. Путь в подземное царство, как и в вырий, указывает кукушка, впускает туда покойников баба Яга. По одной из легенд, в подземном царстве есть у бабы Яги свое поле. Однажды лошади ее соседа-покойника потравили на этом поле посевы, и баба Яга, рассвирепев, выколола ему глаза. Большинство же русских сказок считает бабу Ягу старой кровожадной ведьмой, живущей в лесной глуши в избушке на курьих ножках, ездящей по своим делам в каменной ступе, подпираясь метлой.

Представление о такой избушке возникло в период, когда над могилами русичи стали возводить небольшие копии домов без дверей и окон или просто двускатные крыши на двух столах. Вокруг этих надмогильных сооружений родственники умерших справляли поминки по своим родителям и дедам. Дни таких поминок получили название родительских суббот, родуниц (нынче говорят: радуниц, хотя радостного в таких обрядах мало). В Белоруссии эти дни зовут днями дзядов (дедов).

Во время поминок на жальнике (кладбище) разжигали костер, “чтобы щур и пращур (дед и прадед) согрелись в могилах”. На кладбище шли с пирогами, блинами, вареным мясом, крашеными яйцами. Женщины там громко “вопили” (причитали). Убирали могилы свежим дерном, на них ставили пиво, медовуху и лакомые блюда. Окликали загробных “гостей” по имени, прося поесть и попить принесенного.

Со временем дед-покойник превратился в домового, который жил в избе под печью. Если о нем хорошо отзывались и не забывали изредка угощать, охраняй дом от злыдней, командовал дворовым, банником и огуменником. Домовой считался важным существом. Идя во вновь построенную избу, хозяин зазывал домового: “Батюшка домовой и матушка домовая, пойдемте к нам в новое жилище с нами жить”. Домового из старой избы символически переносили в новую на хлебной лопате в горшке с горячими углями.

Мертвецов в древности делили на «чистых» и «нечистых». К чистым относили тех, кто умер от старости, от болезни, погиб в сражении с врагами племени. Нечистых звали навьем и упырями. Это были те, кто убит в хулиганской драке, утонул, покончил жизнь самоубийством, умер от запоя, убит молнией, загрызен волками. Упырей боялись, веря в то, будто бы ночами они выходят из могил и летают на «злых ветрах». Их крик означает чью-то смерть. Влетев в дом, упыри сосали кровь у спящих беременных женщин и детей.

Прежде чем схоронить «нечистых” покойников, им за ушами вбивали зуб от бороны, а если в деревне начиналась эпидемия или в природе засуха, их трупы выкапывали из земли, пробивали осиновым колом и снова закапывали вниз лицом или топили в болоте. Вера в упырей так же стара, кик и представление о девах-берегинях.

Упыри и берегини — явные противоположности. В наши дни слово «упыри» не употребляется, теперь бытует вера в вампиров, реально ничем не подтвержденная.

Жальник (кладбище) охранял Блазн, сын небесного владыки Сварога, бог видений, галлюцинаций. В тихие летние ночи на кладбище иногда бывают видны фосфорические искры или огоньки светлячков. Их-то и считали «светильниками Блазна». От имени этого древнего бога в нашей современной речи понятия «соблазн», «соблазнять», “блазнит» (мерещится).

Заканчивая краткое перечисление древних языческих богов, хочется напомнить, что А. С. Пушкин, отлично знавший русские мифы, в трех десятках поэтических строк удивительно образно пересказал их. Цитата будет сравнительно длинной, но я приведу ее все-таки, лишь немного сократив:

У лукоморья дуб зеленый,
Златая цепь па дубе том,
И днем и ночью кот ученый
Все ходит по цепи, кругом.
Идет направо — песнь заводит,
Налево — сказку говорит.
Там чудеса: там леший бродит,
Русалка на ветвях сидит.
Там на неведомых дорожках
Следы невиданных зверей;
Избушка там на курьих ножках
Стоит без окон, без дверей.
В темнице там царевна тужит,
А бурый волк ей верно служит;
Там ступа с бабою Ягой
Идет, бредет сама собой;
Там царь Кощей над златом чахнет;
Там русский дух, там Русью пахнет.

БАЯНЫ, ВОЛХВЫ, ЧАРОДЕИ



Даже в наш просвещенный науками век религий много.

Есть вероучения с сотнями миллионов верующих. Таких десятки.

Есть племенные религии, чьим богам поклоняются только тысячи и даже сотни людей.

Но в каждой из них есть рядовые поклонники — паства и знатоки религиозных легенд и обычаев — служители культа, священнослужители. Были они и у древних русичей, но звались по-иному, причем по-разному в зависимости от того, о чем говорили и что делали.

Правдивые исторические повести и рассказы на бытовые темы в старину назывались баснями (от глагола «баять» — говорить). Повествования о богах, полные фантастических, сказочных эпизодов, мифы звались кощунами. Рассказчики басен числились баянами (боянами), рассказчики кощун — кощунниками.

Баяны в зависимости от своих талантов могли не просто баять, рассказывать, но и петь текст своего рассказа, как позднее пели былины наши северные сказители. Образ такого певца-импровизатора классически нарисован в «Слове о полку Игореве». Тот Боян обладал смелой поэтической мыслью, которая в процессе его рассказа-пения «растекалась по древу», «волком рыскала по земле», «летала соколом по поднебесью».

В наш век таких Боянов уже нет, есть лишь музыкальные инструменты, носящие такое старинное название. И жанр современной басни мало чем похож на древнее вполне реалистическое повествование.

С принятием на Руси в 10-м веке христианства рассказы о древних русских языческих богах — кощуны были категорически запрещены. Кощунников беспощадно преследовали, и глагол «кощунствовать» получил новое, отрицательное значение — богохульствовать.

Любая религия знает не только рассказы о богах, но и множество обрядов. Знатоки легенд и обрядов древними русичами звались знахарями, знахарками (от глагола «знать») или ведунами, ведуньями, ведьмами (от глагола «ведать»). Ничего отрицательного в эти слова не вкладывалось.

Ведуны, знахари были, по правде сказать, людьми умными, которые много знали и умели. Они были организаторами языческих праздников — дней Перуна, Ярилы, Купалы, Макоши и других.

Были древние астрономы-звездочеты, что умели читать надписи на ритуальных сосудах, выполненные «чертами и резами», то есть были хорошими грамотеями своего времени. В праздничные дни разводили костры.

Выступая перед соплеменниками, били в самодельные бубны-кудесы, за что звались кудесниками.

Выполняли сложные танцы с необычными телодвижениями, кобенились, и поэтому звались кобниками.

Вели соплеменников к камням-алатырям и приносили там жертвы своим богам, то есть выполняли роль жрецов. Слово «жертва» в древнее время обозначало прежде всего похвалу, адресованную тому или иному богу, духу, а также то, что можно было съесть, «сожрать».

Жрецы, как правило, имели помощников, которые резали кур, баранов, быков или топили в реке лошадь, что племя, деревня приносили в жертву. Эти помощники звались потворниками.

Веря в магическую силу воды, древние знахари колдовали над чарами, наполненными ею, они были колдунами, чародеями.

Над чарами часто говорили негромко, что-то таинственно шептали. В таких случаях их звали наузниками, шептунами.

Своими таинственными действиями, убедительными словами, необычными телодвижениями завораживали толпу, становясь обавниками (то есть обаятельными, неотразимыми, своего рода гипнотизерами).

Но чаще всего их звали волхвами. Волхвы считались владыками туч и могли в засуху нагнать их на небо и полить поля дождем.

Могли, если нужно было, разогнать тучи, чтобы Солнце как следует прогрело землю. Их считали облакогонителями.

Они был и также оракулами, предвещавшими будущее. Про них шла молва как о людях, способных вызвать затмение Солнца или Луны.

Образ древнего кудесника создал А. С. Пушкин в «Песне о вещем Олеге»:

С дружиной своей, в цареградской броне,
Князь по полю едет на верном коне.
Из темного леса навстречу ему
Идет вдохновенный кудесник,
Покорный Перуну старик одному,
Заветов грядущего вестник,
В мольбах и гаданьях проведший весь век.
И к мудрому старцу подъехал Олег.

Олег попросил кудесника сказать, не боясь его, долго ли ему, Олегу, осталось жить, и тот ответил:

Волхвы не боятся могучих владык,
А княжеский дар им не нужен,
Правдив и свободен их вещий язык
И с волей небесною дружен.
Грядущие годы таятся во мгле,
Но вижу я жребий на светлом челе…

Прошли столетия. Большинство слов, обозначавших служителей древнего русского языческого культа, забыто или сменило свое значение.

Так, слова «знахарь», «знахарка» теперь обозначают стариков или старушек, которые могут помочь больному человеку, даря или рекомендуя ему целебные травы.

Слово «ведьма» вместо значения «много ведающая (знающая)» имеет теперь совсем отрицательный смысл: это «женщина, связавшая свою судьбу с нечистой силой». Слово «чарует» не имеет никакой связи с чарой, наполненной водой.

Многое за столетия меняется, но знать, что и как было в древности, все-таки полезно.

ИЗ ИСТОРИИ РУССКОГО КАЛЕНДАРЯ




Любой календарь предполагает деление года на крупные отрезки времени, создаваемые движением солнца, — весну, лето, осень, зиму и более мелкие — месяцы, недели, дни.

У древних русичей календари могли появиться одновременно с возникновением культа Солнца.

Культ этот появился еще в эпоху матриархата. Тогда сложилась легенда о четырех солнечных сестрах, родившихся от великой матери вселенной — богини Ма в разное время суток. Первой, утром родилась богиня Усень, ставшая утренней зарей; днем появилась Коляда — круглое яркое дневное светило Солнце; вечером — вечерняя заря Вечорка, ночью — вечно хмурая Морена, богиня мрака, ночи и смерти. Все они жили во дворце, воздвигнутом на безымянном морском острове, хозяйкой которого почему-то стала последняя из сестер.

Мрачная богиня Морена завидовала Коляде и каждый год осенью прятала ее в темное подземелье своего дворца, стремясь погубить там. Но старшая сестра Усень спасала Коляду в дни, когда Морена передавала Землю от Осени Зиме. Мы теперь называем эти дни зимним солноворотом (20-е числа декабря). Коляда выходила из темницы помолодевшей. Усень наряжала ее в светлые одежды, садила в разукрашенные сани, запряженные тройкой алых лошадей, и отправляла в теплые страны до полной победы Дня над Ночью, Весны над Зимой. Обозленная Морена заставляла Зиму усиливать стужу. Русичи выразили это в пословице: «Солнце — на лето, зима — на мороз». В эпоху патриархата Солнце стало светилом мужского рода — богом Коло.

Возникли новые мифы, но народная память тысячи лет хранила имена Коляды и Усени. С этим боролись пришедшая на Русь православная церковь и русские цари. Так, царь Алексей Михайлович Романов в 1648 году издал указ, в котором говорилось: «В Москве… в навечерие Рождества Христова кликали многие люди «каледу» и «усень»… Мы указали… заказ крепкой, чтобы ныне и впредь никакие люди по улицам и по переулкам, и на дворех… «каледь», «плуг» и «усеней» не кликали и песен бесовских не пели».

В наше время миф о Коляде и Усени забыт. Слово Усень в разных местах России стали произносить искаженно: Авсень, Овсень, Баусень, Таусень — и этими словами обозначать лишь начало нового года, петь «колядки» и «обсевать» жилища с целью получения хорошего урожая.

Новым годом с древнейших времен многие народы (древние евреи, египтяне, греки, римляне) считали 1 марта. У русичей он держался на этой дате до 14-го века н. э. В 1342 году при митрополите Феогносте православный русский собор решил начинать как церковный, так и гражданский Новый год с 1 сентября. В древности этот день отмечали как день Белбога, и он в 14-м веке получил прозвище Летопроводец (слово «лето» обозначало тогда не только теплое время года, но и весь год). Древние керамические календари русичей отмечали обычно лишь большие «солнечные» праздники:

с 25 декабря до 6 января старого стиля – вызволение Коляды из темницы Ночи и древние «медвежьи пляски» (медведица-рожаница в эти дни рожала медвежонка и поворачивалась с одного боку на другой, поэтому и солнце поворачивало на лето); с 25 марта до 23 апреля старого стиля — встречу Весны, чествование плуга, бога Ярилы и богинь Лады и Лели; с 23 июня до 7 июля — проводы весны и бога Ярилы, чествование богини Макоши (Купалы), встречу Лета; 20 июля ст. ст. — день Перуна, подготовку к жатве и севу озимых, моление о прекращении дождей; с 1 по 16 августа ст. ст. — дни Макоши, принесшей урожай (позднее, в христианскую эпоху — три Спаса: 1 августа — медовый Спас (зажинки), 6 августа — яблочный (осенины), 16 августа — ореховый (дожинки: «Волосу на бороду»). Кроме этого, древние русичи праздновали более десятка дней «малых» богов. Месяцы в древности имели свои русские названия: весенние — березозол (март), цветень (апрель), травень (май); летние — червень (июнь), сенозорник (июль), серпень (август); осенние — вересень (сентябрь), листопад (октябрь), грудень (ноябрь); зимние — студень (декабрь), просинец (январь), снежень (февраль). С внедрением христианства на Руси к нам пришли древнеримские названия месяцев (они даны в скобках).

Каждый месяц делился на четыре седмицы по семь дней каждая: первый день имел название понедельник, второй — вторник, третий — среда, затем четверг, пятница, суббота (это слово пришло к нам из древнееврейского языка), седьмой день — неделя (современное воскресенье, день отдыха, когда можно было ничего не делать). Летние четверги считались днями громовержца Перуна, в эти дни ждали гроз. Двенадцать пятниц в году посвящались великой матери природы Макоши. Главными из них считались 9-я и 10-я пятницы (первая половина октября ст. ст.). Их праздновали десять дней без перерыва. Они посвящались окончанию тяжелой женской работы с трестой льна и конопли и началу веселых молодежных посиделок, на которых девушки пряли, пели, водили с парнями «городки» (хороводы), а семенные женщины садились дома за ручные ткацкие станки-кросна.

Древний языческий календарь отмечал также дни молений о дожде. На известном ромашковском глиняном календаре приднепровских славян-антов (IV век н. э.) отмечены четыре моления о дождях (май-июнь) и одно об их прекращении. В древности было много прогнозов о погоде. В календарях их не отмечали, но волхвы следили за погодой двенадцать дней подряд во второй половине декабря: погода 13 декабря ст. ст., но их мнению, должна была соответствовать будущему январю, 14 декабря — февралю, 15 — марту и т. д.

В 1699 году Петр Первый издал указ, которым приказал считать началом 1700-го года 1 января. В этом указе он писал:

«Поелику в России считают Новый год по-разному, с сего числа перестать дурить головы людям и считать Новый год повсеместно с первого генваря. А в знак доброго начинания и веселия поздравлять друг друга с Новым годом, желая в делах благополучия и в семье благоденствия. В честь Нового года учинять украшения из елей, детей забавлять, в санках катать с гор. А взрослым людям пьянства и мордобоя не учинять — на то и других дней хватает».

Многие языческие обычаи и приметы бытуют и теперь в русских селах, но рассказать обо всех не хватит места в нашей газете.

ГЕРОИ РУССКИХ СКАЗОК И БЫЛИН



Среди сотен русских сказок есть несколько десятков так называемых фантастических. В них-то и сохранились образы героев древних мифов.

Простое перечисление сказочных героев говорит об этом: Солнце, Месяц, Луна, Солнцева сестра, Морозко, баба Яга, Лихо одноглазое, Кощей Бессмертный и сама Смерть — ведь это древние «большие» боги.

Конечно, время внесло много нового в их облик и характеры. Солнце, например, в ряде сказок названо иносказательно: Свинка-золотая щетинка, Утка-золотые перышки, Золоторогий олень, Золотогривый конь, Красота Ненаглядная и т. п.

«Малых» богов в таких сказках еще больше: это упыри и черти, бес и леший, морской царь и ведьмы, водяной и царица змея. А звери, птицы, рыбы, которым в древности поклонялись русичи, в сказках представлены все: медведь, волк, лиса, заяц, коза, петух, утка, курица, ворон, цапля, журавль, орел, сокол, щука, ерш, рак и другие. Идея трехмерности мира опосредствованно дана в сказках о трех царствах. Враги сколотов-пахарей киммерийцы превратились в страшного Змея с тремя и более головами.

Время создало в русском фольклоре новый жанр — былины и новых героев — богатырей. Богатыри уже не боги, хотя слово это в своем корне имеет «бога». Они простые люди, но обладающие необычайной физической силой, ловкостью, мужеством, совершающие фантастические подвиги во славу своей Родины. Различают «старших» и «младших» богатырей.

К старшим относятся Волх (Вольга) Всеславьевич, Святогор, Микула Селянинович, Илья Муромец, Добрыня Никитич и Алеша Попович. Волх Всеславьевич — сын змея, он обладает способностью перевоплощаться.

Микула Селянинович — двойник «божественного пахаря» — царя Колоксая, научившегося обрабатывать землю. Святогор — богатырь, не знающий еще, где применить свою непомерную силу.

Илья Муромец — главный богатырь киевского цикла. Он атаман тридцати богатырей, стоящих на заставе, охраняющей границу Киевской Руси.

В былине “Илья Муромец и Сокольник», записанной в архангельском селе Усть-Цильма, они названы почти все. Я процитирую лишь малую часть той былины:

Тридцать-то было богатырей со богатырем.
Атаманом-то стар казак Илья Муромец,
Податаманьем-то Самсон да Колыбанович,
Добрыня-то Микитич жил во писаря,
Алеша-то Попович жил во поварах,
Мишка Торопанишка жил во конюхах…

Кроме киевских богатырей, русские былины знают новгородских героев: Ваську Буслаевича и Садко-богатого гостя; и владимирских: Соловья Будимировича, Чурила Пленковича, Ивана Горденовича, Скопина Михайловича и других.

В киевских богатырях много похожего. В детстве они росли «не по дням, а по часам». Рано, но неумело проявляли свою необычайную силу, ломая руки и ноги детям, с которыми играли. Повзрослев, с разрешения родителей надевали на себя латы кольчужные, шлемы богатырские, брали палицы в сорок пуд, тугие луки и сабли вострые. Кормили каждый своего коня пшеницей белояровой, седлали черкасским седлом и выезжали во чистое поле. Красив богатырь, сидящий на борзом коне: косая сажень в плечах, желтые кудри вьются из-под шлема! В чистом поле молодые и старые богатыри «утешались утехами богатырскими»: они кидали свои тяжелые палицы, вострое копьецо и сабельку высоко вверх и ловили их, падающих, единой левой рукой.

Если богатырь ехал по заданию князя, то его конь скакал выше дерева стоячего, ниже облака ходячего. Горы и долы между ног пускал, быстрые реки перепрыгивал. В бою с врагами земли Русской они были удачливы: куда махнет богатырь палицей, там во вражеском войске образуется улица, перемахнет — переулочек. И конь богатырский много врагов копытами побивал.

Бой обычно богатырь начинал в одиночку и бился три дня и три ночи без отдыха и лишь потом звал своих друзей на помощь. Свои ратные подвиги богатыри совершали не корысти ради, а из чувства любви к Родине. Они отказывались от княжеских наград и, проявляя скромность, занимали «нижнее место» на княжеских пирах. Однако обижались, если их обносили чарой зелена вина или говорили о них непочтительно. В таких случаях они отказывались выполнять княжеские просьбы и покидали Киев.

Новгородские и владимирские богатыри отличаются кое в чем от «старших», киевских. Это естественно. И враги у них другие: татары, литва. Русский художник В. М. Васнецов создал прекрасную картину «Застава богатырская», на которой нарисовал трех киевских богатырей: Илью Муромца, Добрыню Никитича и Алешу Поповича.

Хранительницами сюжетов былин и их сказительницами были, как правило, жительницы Русского Севера. Теперь, в конце 20-го века, и здесь былины практически забыты, хотя они с их богатырскими героями имеют огромное воспитательное значение для нашей молодежи.

ПАНТЕОН КНЯЗЯ ВЛАДИМИРА И ЕГО СУДЬБА




В 980 году киевским князем стал Владимир Красное Солнышко. К тому времени уже сложился союз ряда восточнославянских племен. Жизнь требовала превращения его в единое феодальное государство, и Владимир решил это сделать, поставив основных племенных богов русичей на одном капище и объявив одного из них главным богом.

На высоком холме в Киеве были воздвигнуты дубовые идолы Хорса, Дажьбога, Стрибога, Семаргла и Макоши. В центре этого «божественного» круга был поставлен самый высокий кумир Перуна. Туловище этого бога было деревянным, а голова целиком серебряная, усы же были сделаны из чистого золота. Бог грома и войны был объявлен главным княжеским богом всех русичей. Такой языческий пантеон должен был укрепить авторитет и власть киевского князя.

В пределах Киевской Руси это в какой-то мере и произошло, но христианский Запад и иудейско-мусульманский Восток по-прежнему относились к русским как к варварам-язычникам. Это не только морально унижало князя и его окружение, но и мешало установлению равноправных экономических и культурных связей Руси со своими соседями.

Князь Владимир из-за этого стал знакомиться с религиями соседних государств: исламом, иудаизмом, католичеством и остановил свой выбор на православии — византийском варианте христианства. Он решил принять эту веру сам и крестить население свое страны.

Чтобы принятие христианства не превратило Русь в вассала Византии, Владимир помог в 987 году византийскому императору Василию Второму сохранить трон и поставил ультимативное требование: он сам станет христианином и крестит Русь, но император должен выдать за него замуж свою сестру Анну. Она должна была стать четвертой женой князя. Однако приезд Анны в Киев греки задержали, и в 988 году Владимир осадил своим войском опорный пункт Византии на Черном море — город Корсунь (современный Херсон в Крыму). Корсунь капитулировал. Владимир стал грозиться перенести военные действия на территорию Византии, и император Василий Второй, оплакав свою сестру, послал Анну в Киев. Вместе с будущей княгиней в Киев едут православные священники, хорошо знающие славянский язык. Владимира крестили и обвенчали с Анной. Став христианином, Владимир отослал от себя трех предыдущих жен и больше не женился. Так гласит предание.

После этого он приказал уничтожить языческий пантеон. Идолы богов были опрокинуты, изрублены и сожжены. Обезглавленного Перуна привязали к хвосту коня и стащили в Днепр. При этом двенадцать дружинников кололи его копьями, били палицами, а киевляне, видя все это, оплакивали своих богов. Кинув в Днепр, дружинники сопровождали истукана до порогов, не давая ему пристать к берегу. Когда Перун прошел через пороги, ветром прибило его к берегу. С тех пор это место прозвали Перуновой мелью. Со времени постройки Днепрогэса оно находится под водой. Лишь идол бога Волоса, стоявший на рыночной площади Киева, остался цел. В Киеве, Ростове Великом и ряде других городов его идолы были сокрушены лишь через двести лет.

Разрушив языческий пантеон, князь Владимир приказал киевлянам, чтобы все некрещеные шли в определенный день к Днепру, забрели в него и приняли крещение от приезжих священников. За неявку он обещал казнить ослушников, а их дома сжечь. Большинство жителей Киева приняли крещение, непримиримые же приверженцы старой языческой веры бежали в леса и степи вместе с волхвами. Крестив киевлян, князь Владимир послал своего дядю Добрыню и тысяцкого Путяту с большим отрядом в Новгород Великий, чтобы так же крестить его жителей. Новгородцы оказали им вооруженное сопротивление, но «Добрыня огнем, а Путята мечом» новгородцев все-таки крестили.

С большими трудностями христианство внедрялось и в других русских городах, а в глубине Руси смена религий растянулась на несколько веков. Лопари на Севере крещены были в XV веке, народы Поволжья — в XVI, калмыки, народы Сибири и Камчатки — в XVII -XIX веках.

Принятие христианства ввело Киевскую Русь в число крупных феодальных европейских держав. Это стало особенно заметно при Владимировом сыне Ярославе, который с согласия византийского императора носил титул русского цезаря и был женат на дочери короля Швеции. Его сестра стала королевой Польши, три дочери — королевами Венгрии, Норвегии и Франции. Сын Ярослава женился на сестре короля Польши, внук — на дочери короля Англии, внучка стала женой императора «Священной Римской империи» Генриха IV.

После крещения на Руси наступил период двоеверия. Ведь сразу истинными христианами становились немногие. В массе народа еще много веков жили мифы и обычаи язычества. Православным священникам пришлось вести настоящую борьбу за их искоренение. Их поддерживали цари.

В Кирилло-Белозерском монастыре найдено «Слово некоего христолюбца», написанное еще в XI веке. В нем говорится: «… не подобает крестьянам играть бесовских игр, еже есть плясанье, гуденье, песни мирские и жертвы идольские… и вилам, и Макоши, и Симу, и Реглу, Перуну и Роду, и роженицам». Здесь еще просто совет не устраивать языческих празднеств, а вот в XVI веке «Стоглав» Ивана Грозного прямо запрещает «игранья всякая и позорствования, вжигаемая огнища… перед домом, яже скакати… и женская в народе плясанья, срамна сущи».

В то же время языческий праздник рождения Солнца стал Рождеством Христовым; языческие «медвежьи пляски», обсевание, колядки бытуют до наших дней. Праздник богини созревающего урожая зерновых и фруктов Макоши-Купалы отдан Иоанну Предтече и назван днем Ивана Купалы. День громовержца Перуна стал днем Ильи-пророка, а рассказ о поведении Ильи на небе почти в точности повторяет миф о Перуне. И так произошло с большинством языческих праздников.

С течением времени на Руси сложился своеобразный народный христианско-языческий календарь. В кратком изложении он дан в моей книге «Русские имена. Народный календарь», изданной Северо-Западным книжным издательством (Архангельск) в 1993 году.