Как Брюнхильд была завоевана для Гуннара

Теперь, женившись на Гудрун, Сигурд стал одним из
Нибелунгов. Клад, хранившийся в пещере Фафнира, он перевез в их
сокровищницу, а потом побывал во владениях своего приемного отца и
повидался с конунгом Альбом и своей матерью Хьёрдис. Но он не помнил
ни об Огненном чертоге, ни о Брюнхильд, которая ждала его там.
Конунг Гьюки умер, и на престол взошел Гуннар. Его мать мечтала,
чтобы он женился, но Гуннар отговаривался тем, что пока не встречал
девушки, которую захотел бы взять в жены.
Однако наедине с Сигурдом Гуннар часто заводил речь о далекой деве,
смущавшей его покой. В конце концов Сигурд допытался, что это та
девушка, которую воспели мудрейшие из поэтов, девушка по имени
Брюнхильд, ждущая героя в чертоге, окруженном огненным кольцом.
Сигурда позабавило, что его благоразумный брат обольщен тою, о
которой знает лишь понаслышке. Но коль скоро он очарован повестью о
деве, отчего бы ему не отправиться в Огненный чертог и не жениться на
ней? Так сказал Сигурд. Тогда Гуннар приблизил губы к его уху и спросил,
не поможет ли Сигурд завоевать ее? И Сигурд сжал руку Гуннара и
поклялся, что поможет.
И вот они втроем отправились на Хиндарфьялль — Гуннар, Хёгни и
Сигурд. Они ехали и ехали, пока не выросли перед ними черные стены,
окруженные бушующим пламенем. Ничто не напомнило Сигурду, что
когда-то он уже побывал здесь. Гуннар, с каменным лицом, озаренным
отсветом внутреннего пожара, пришпорил коня, чтобы промчаться сквозь
огонь. Но Готи, его резвый скакун, стоял как вкопанный, и никакими
понуканиями не удавалось сдвинуть его с места. Тогда Гуннар решил
испытать Грани, коня Сигурда. Он тотчас вскочил на него и понесся к
чертогу. Но Грани, почуяв, что всадник дрожит, взвился на дыбы перед
огненной преградой. Лишь с Сигурдом в седле соглашался Грани ее
преодолеть.
Это заставило трех побратимов призадуматься. Они долго совещались,
и наконец Хёгни Премудрый сказал:
— Есть только один способ завоевать Брюнхильд. С помощью
волшебного шлема Сигурд должен поменяться обличьем с Гуннаром и
вместо него проскакать на Грани сквозь пламя и вывезти Брюнхильд.
Так сказал Хёгни Премудрый. А Сигурд, тронутый умоляющим
взглядом названого брата, согласился. И вот с помощью колдовской силы
своего шлема он поменялся обличьем с Гуннаром, а затем вскочил на Грани
и помчался к огненному кольцу. И Грани, чуя, что тот, кто сидит на нем, не
ведает страха, пронес его сквозь бурное пламя. Так Сигурд вновь очутился
во дворе Огненного чертога. Там он спешился и приказал Грани ждать.
Когда он вошел в чертог, его взору предстала дева с луком в руках,
целящаяся в мишень. Она повернулась к нему, и он увидел прекрасное
суровое лицо, обрамленное завитками дивных сверкающих волос, с
глазами подобными отражению звезд в морской глади. Он подумал, что
стрела сейчас полетит в него. Но ошибся. Брюнхильд опустила лук и
пошла к нему своей легкой поступью, будто не касаясь ногами земли.
Приблизившись, она странно вскрикнула.
— Кто ты? — произнесла она. — Кто ты, проникший ко мне сквозь
стену пылающего огня?
— Гуннар, сын Гьюки, из рода Нибелунгов, — сказал Сигурд.
— Ты самый храбрый в мире? — вопросила она.
— Я проскакал ради тебя сквозь жестокое пламя, — ответил Сигурд.
— Прошедший сквозь жестокое пламя может требовать меня в
жены, — молвила Брюнхильд. — Так написано в рунах, и так должно быть.
Но я думала, что лишь один способен на это. — Она испепелила юношу
взглядом. — Я буду сражаться с тобой, как воин с воином! — вскричала
она и, обхватив Сигурда своими могучими руками, попыталась его
повалить.
Они стали бороться, но оба были так сильны, что ни один не мог
одолеть другого. Так они боролись — Сигурд, первый из героев, и
Брюнхильд, валькирия. В пылу борьбы Сигурд заломил деве руку. На ее
пальце сверкнуло кольцо, и Сигурд сорвал его. Сорвал кольцо Андвари,
свой собственный обручальный дар. И как только Сигурд проделал это,
Брюнхильд упала на колени, будто сраженная внезапной немощью.
Тогда Сигурд подхватил ее на руки и понес туда, где оставил Грани,
своего коня. Он положил девушку поперек седла и, сев позади нее, вывез за
огненную стену. Там ждали Хёгни и Гуннар, Гуннар в обличье Сигурда.
Брюнхильд прятала лицо в ладонях, не желая ни на кого смотреть.
Обернувшись самим собой, Сигурд поскакал впереди Гуннара и Хёгни в
палаты Нибелунгов.
Войдя, он увидел свою жену Гудрун, играющую с их маленьким
сыном Сигмундом. Сигурд сел рядом и рассказал ей обо всем, что
случилось: как он во имя братства завоевал для Гуннара валькирию
Брюнхильд, и как он бился с нею, и победил ее, и снял с ее пальца кольцо,
которое теперь было у него на руке.
И пока Сигурд говорил все это, туман, которым окутало его память
зелье, сваренное матерью Гудрун, начал рассеиваться, и забрезжило в его
мозгу смутное воспоминание о том, как он побывал в Огненном чертоге
задолго до нынешнего дня и как проскакал сквозь огненную стену в
собственном обличье. И опять, как в ту ночь, когда он выпил напиток
забвения, его будто сковал сон. Он стоял, глядя на играющее дитя и на
вышивающую жену, а мысли его витали далеко.
И тут в палаты Нибелунгов вошли Гуннар и Хёгни, ведя за собой
Брюнхильд. Гудрун поднялась навстречу той, что вступила в дом как
невеста ее брата. Сигурд посмотрел на Брюнхильд и вспомнил все. И тогда
из его груди вырвался такой могучий вздох, что лопнули пряжки брони, в
которую он был закован.